ВОВ
   Сложившаяся в Европе обстановка не оставляла сомнений в том, что
гитлеровская Германия, усилившаяся в результате завоеваний, попытается напасть
на Советское социалистическое государство. В этих условиях перед внешней
политикой СССР стояли важнейшие задачи: максимально продлить мир для нашей
страны, препятствовать распространению войны и фашистской агрессии.
Необходимо было также создать благоприятные международные условия на случай
нападения Германии на СССР. Это значило добиваться таких предпосылок, которые
могли бы, с одной стороны, обеспечить создание антифашистской коалиции, а с
другой -- лишить Германию возможных ее союзников в антисоветской войне.
   В апреле 1940 года в связи с фашистской агрессией против Дании и Норвегии
над Швецией нависла угроза прямого нападения со стороны германских войск,
вышедших к ее границам на важнейших стратегических направлениях. Советское
правительство приняло меры к защите национальной независимости Швеции,
несмотря на то, что в период cоветско-финляндской войны 1939 -- 1940 гг. она
нелояльно вела себя по отношению к СССР.
   13 апреля 1940 г. Советское правительство заявило германскому послу
Шуленбургу, что оно "определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета
Швеции" и выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен".
Посол телеграфировал в Берлин, что Советское правительство поставило его в
известность о том, что "оно весьма заинтересовано в сохранении шведского
нейтралитета, что нарушение его для него нежелательно и что Советское
правительство надеется, что Швеция не будет затронута нашей акцией". Демарш
правительства СССР восприняли в Берлине как серьезное предупреждение. 16
апреля Шуленбург передал ответ своего правительства, в котором говорилось, что
Германия не распространит на Швецию свои военные операции на севере Европы и
будет, безусловно, уважать ее нейтралитет, если Швеция не окажет помощи
западным державам. Вскоре было опубликовано сообщение ТАСС, в котором
указывалось, что "в Москве имел место обмен информациями по вопросу о
нейтралитете Швеции между представителями СССР и Германии, причем было
констатировано, что оба государства считают себя заинтересованными в сохранении
нейтралитета Швеции".
   Шведский министр иностранных дел Гюнтер в беседе с Советским послом А.
М. Коллонтай "взволнованно благодарил и сказал, что эта акция со стороны
Советского Союза укрепит установку кабинета и твердую волю Швеции соблюдать
нейтралитет. Особенно его обрадовало, -- заявил Гюнтер, -- Что Советский Союз
сдерживает Германию". Премьер-министр Швеции также заявил Коллонтай 9 мая
1940 г. что он выражает Советскому правительству "глубочайшую благодарность за
высказанное Советским Союзом понимание шведской позиции и поддержку линии
нейтралитета", добавив, что "дружба с Советским Союзом является основной опорой
Швеции". Советское выступление в защиту Швеции спасло ее от оккупации
германскими войсками в момент их вторжения в другие скандинавские страны. 27
октября 1940 г. правительство СССР поручило вновь заверить шведское
правительство, что "безусловное признание и уважение полной независимости
Швеции представляет неизменную позицию Советского правительства".
   В интересах безопасности СССР и сохранения национальной независимости
стран, над которыми нависла угроза германской агрессии, Советское правительство
начиная с осени 1940 г. систематически предостерегало германское правительство
против его действий в отношении этих стран. Советское правительство не раз
заявляло Германии, что ее экспансия в Румынии, Болгарии и других балканских
странах представляет серьезную угрозу интересам безопасности СССР.
   В ноябре 1940 г. в Берлине состоялись советско-германские переговоры, во
время которых правительство СССР выступило в защиту Болгарии от нависшей над
ней угрозы немецко-фашистской оккупации. Германские руководители в ответ на это
предложили СССР "договориться о размежевании сфер влияния, явно стремясь
поставить советскую внешнюю политику под свой контроль. При этом они
требовали, чтобы Советский Союз признал Европу и Африку зоной владычества
Германии и Италии, а Восточную Азию -- зоной владычества Японии, ограничив
свою международную политику только районом "к югу от государственной
территории Советского Союза в направлении Индийского океана". Со своей
стороны германское правительство соглашалось признать территориальную
неприкосновенность Советского Союза.
   Отстаивая национальную независимость и суверенитет Советского Союза и
решительно выступая против империалистической политики раздела сфер влияния,
правительство СССР со всей категоричностью отвергло германское предложение.
Характерно, что западногерманские реакционные историки обвиняют Советский
Союз в том, что он не пошел навстречу германским предложениям. "Русским, --
пишет Герлитц, -издавна было свойственно проявлять во время подобных
переговоров бесконечное терпение и упорство". Гитлер же, равно как и Риббентроп,
"не обладал ни временем, ни терпением, ни крепкими нервами".
   Одновременно Советский Союз дважды предлагал болгарскому
правительству подписать договор о дружбе и взаимной помощи. Предложения
СССР были поддержаны народом Болгарии. В стране развернулось массовое
движение за заключение договора с Советским Союзом.
   Если советская внешняя политика не смогла предотвратить захват Болгарии
немецкими войсками, то это объяснялось в первую очередь предательской
политикой самого болгарского царского правительства. Встретившись в эти дни с
Гитлером, болгарский царь подобострастно сказал ему: "Не забывайте, что там, на
Балканах, вы имеете верного приятеля, не оставляйте его". Дипломатические
представители США и Англии в Софии рекомендовали правительству Болгарии
отклонить Советские предложения.
   17 января 1941 г. правительство СССР снова обратилось к Германии через ее
посла в Москве. Напоминая о своих предыдущих заявлениях, оно опять
предупреждало германское правительство, что Советский Союз считает территории
в восточной части Балкан зоной своей безопасности и не может остаться
безучастным к событиям в этом районе. Советское правительство распространяло
сказанное им и на Финляндию, куда гитлеровцы также вводили свои войска. Когда
же царское правительство Болгарии обманным путем пропустило в страну
германские войска и сообщило об этом Советскому Союзу, оно получило
надлежащий ответ. 3 марта 1941 года правительство СССР заявило болгарскому
правительству, что оно не может разделить его мнения о правильности занятой им
позиции в данном вопросе, так как "эта позиция, независимо от желания болгарского
правительства, ведет не к укреплению мира, а к расширению сферы войны и к
втягиванию в нее Болгарии. Советское правительство разоблачило предательскую
политику правящей болгарской клики и продемонстрировало симпатии советского
народа к трудящимся Болгарии, попавшим под иго немецко-фашистских захватчиков.
   Немецкое иго распространилось и на Венгрию, вся история освободительного
движения которой связана с борьбой против угрозы германского и австрийского
порабощения. Правительство СССР, стремясь воздействовать на национальное
самосознание венгров, решило торжественно передать им знамена революции 1848-
1949 гг., хранившиеся в советских музеях. Этим актом оно напоминало венгерскому
народу о его многолетней истории национально-освободительной борьбы против
немецких поработителей.
   На протяжении более двадцати лет после образования Советского
государства королевское правительство Югославии отказывалось от
дипломатических отношений с ним и проводило враждебную политику.
Югославский же народ всегда питал симпатии к Советскому государству.
Трудящиеся Югославии понимали, что единственным оплотом против фашизма
является великий Советский Союз. Югославскому правительству пришлось пойти на
установление нормальных отношений с СССР. В мае 1940 г. был подписан советско-
югославский договор о торговле и мореплавании, а 25 июня того же года
установлены дипломатические отношения.
   Перед самым началом гитлеровской агрессии против югославского народа
Советское правительство выразило свое дружественное отношение к этому
братскому славянскому народу. 5 апреля 1941 года, за три часа до вероломного
нападения Германии на Югославию, в Москве был подписан советско-югославский
договор о дружбе и ненападении, ставший моральной опорой трудящихся
Югославии в годы величайших испытаний, выпавших на их долю.
   Непосредственно перед нападением Германии на СССР одной из важных
задач советской внешней политики было предотвращение возможного участия в
этом Турции и Японии. В борьбе за их нейтралитет Советский Союз использовал
противоречия между Японией, Турцией и Германией.
   В марте 1941 г. германо-турецкие противоречия едва не привели к
вооруженному конфликту между этими двумя государствами. Германский посол в
Мадриде Хассель записал в своем дневнике 2 марта 1941 г., что Риббентроп
настаивал на прямом нападении на Турцию. Зная о намерении Германии, Советское
правительство сделало заявление, в котором говорилось, что, если Турция
подвергнется нападению, она может рассчитывать на полное понимание и
нейтралитет СССР. В ответ на это турецкое правительство заявило, что "в случае,
если бы СССР оказался в подобной ситуации, СССР мог бы рассчитывать на полное
понимание и нейтралитет Турции". Этот обмен заявлениями имел серьезное
политическое значение. Во-первых, был положен конец лживым инсинуациям как в
вопросе о политике СССР в отношении Турции, так и в вопросе о его
взаимоотношениях с Германией. Во-вторых, этим подтверждался договор о
нейтралитете, что, как известно, Советское правительство предлагало сделать еще в
сентябре 1939 г., и подчеркивалась его ценность в создавшейся сложной
международной обстановке. В-третьих, Германии было сделано серьезное
предупреждение, что в случае ее нападения на Турцию, последняя может
рассчитывать не только на нейтралитет Советского Союза, но и на "полное
понимание" с его стороны. Термин "полное понимание", конечно, выходит за рамки
обычной трактовки нейтралитета.
   Это предупреждение заставило гитлеровцев отказаться от задуманных ими
авантюристических шагов в отношении Турции. Хотя турецкое правительство
систематически нарушало свое обязательство о нейтралитете, все же, получив такое
обязательство, советская внешняя политика добилась большого успеха, имевшего
большое значение и для СССР и для самого турецкого народа.
   С 1931 г. Советский Союз стремился заключить договор о ненападении с
Японией. На протяжении почти десяти лет японское правительство отказывалось от
такого договора, проводя активную антисоветскую политику. Эта политика наряду с
существованием военного союза между Японией и Германией создавала для СССР
прямую угрозу войны на два фронта. В 1938-1939 гг. японские империалисты,
опьяненные антисоветскими вожделениями, даже брали на себя инициативу в
развязывании войны против СССР. Но внушительный урок, преподанный им
Красной Армией у Хасана и на Халхин-Голе, несколько отрезвил захватчиков.
   Учитывая силу Советского Союза, правительство Японии в обстановке
обострения японо-германских империалистических противоречий стало склоняться
к заключению договора о ненападении с СССР. Вокруг этого вопроса развернулась
острая политическая борьба. Заключению договора препятствовали наиболее
авантюристические элементы в японском правительстве и военном командовании,
тесно связанные с гитлеровской Германией. Оказывали давление на Японию и
видные представители правящих кругов США, стремившиеся к ухудшению японо-
советских отношений. Так, например, сенатор Вандерберг заявил, что "если только
Япония и Советский Союз заключат договор о ненападении, то Соединенные
Штаты немедленно введут эмбарго на экспорт американских товаров в Японию. "
Германское правительство также пыталось удержать Японию от заключения
договора с Советским Союзом. 27 марта 1941 г. во время пребывания японского
министра иностранных дел Мацуока в Берлине Риббентроп заверял своего коллегу,
что война против СССР закончится легкой и быстрой победой. " На Востоке, --
говорил он, -- Германия держит войска, которые в любое время готовы выступить
против России, и если Россия займет позицию, враждебную Германии, то фюрер
разобьет Россию. В Германии уверены, что война с Россией закончится
окончательным разгромом русских армий и крушением государственного строя". В
ответ Мацуока заявил Риббентропу: "Япония всегда была лояльным союзником,
который целиком отдаст себя общему делу". Тем не менее, правительство Японии
ограничилось лишь обещанием предпринять военные действия против владений
США и Англии на Тихом океане.
   На обратном пути из Берлина в Токио Мацуока задержался в Москве, дав от
имени своего правительства согласие на заключение советско-японского договора о
нейтралитете. Японское правительство рассматривало этот договор как средство,
дающее возможность выбрать наиболее удобный момент для нападения на СССР.
Оно считало, что Советский Союз, полагаясь на договор, отведет свои войска с
Дальнего Востока, что обеспечит Японии успех вероломного нападения.
   Коварные замыслы Японских правителей не являлись секретом для СССР. Но
Советское правительство, в отличие от японского, искренне стремилось к миру на
Дальнем Востоке. Договор давал возможность избежать одновременного нападения
Германии и Японии. Дальнейшее развитие событий зависело от реальной
обстановки, от отпора Советского Союза гитлеровской Германии.
   Советско-японский договор о нейтралитете был подписан 13 апреля 1941 г.
Заключение этого договора явилось большой неожиданностью для Германии.
Риббентроп дал указание германскому послу в Токио затребовать объяснений от
японского правительства. Японское правительство ответило Берлину, что оно
останется верным своим обязательствам по союзным договорам с Германией.
Советско-японский договор встретили в правящих кругах США крайне
недоброжелательно. Надежды этих кругов на то, что им удастся осуществить свои
планы в отношении СССР и Японии путем провоцирования войны между ними,
рушились.
   Благодаря усилиям Советского Союза начинали постепенно складываться для
образования будущей антифашистской коалиции в случае нападения Германии на
СССР. В их возникновении и развитии огромную роль сыграла советская внешняя
политика. Советско-германский договор помог Советскому правительству в самый
трудный момент обеспечить на некоторое время безопасность СССР. Благодаря
договору Советский Союз выиграл время для подготовки к обороне.
   Значение договора сказалось и в том, что он затруднил намечавшееся
объединение двух враждующих империалистических коалиций для совместного
похода против СССР. Таким образом была ликвидирована попытка реакционных
кругов Западной Европы и США дипломатически изолировать СССР и осуществить
против него "крестовый поход" объединенного антисоветского фронта.
   Чтобы добиться сочувствия и поддержки правящих кругов США и Англии,
германские империалисты решили заранее представить нападение на СССР как
предупредительную войну против "большевистской угрозы".
   По приказу из Берлина германская агентура в западных фабриковала в
западных странах вымышленные сведения о больших военных приготовлениях
Советского Союза и подсовывала их многим информационным агентствам и
реакционным газетам. Эти насквозь лживые сведения, выдаваемые каждый раз как
"совершенно достоверные", обычно появлялись "в дипломатических кругах" Виши
или Токио и оттуда распространялись по всему свету, разрастаясь, как снежный ком,
катящийся с горы. В таком невероятно раздутом виде эта патентованная ложь
попадала на страницы американских газет. Немецкая же печать в это время ханжески
сетовала на то, что тревожные сообщения, поступающие со всех концов мира,
омрачают советско-германские отношения.
   Правительства США и Англии не оставались глухи к сообщениям,
распространявшимся немецко-фашистской агентурой. Антисоветская клевета
находила здесь благодатную почву. Правящие круги США и Англии были крайне
заинтересованы в том, чтобы вовлечь СССР в конфликт с Германией, так как они
видели в этом спасение для себя. Исходя из своих собственных интересов,
правительства США и Англии решили предупредить Советский Союз о возможном
нападении на него Германии.
   Предупреждения правительств США и Англии вовсе не означали, что они
заботились о безопасности СССР. Даже накануне нападения Германии на СССР эти
правительства пытались вести двойную игру: они хотели убедить Советский Союз в
своем дружественном к нему расположении и в то же время не оставляли мысли о
сокрушении Советского социалистического государства.
   СССР строго соблюдал все условия советско-германского договора о
ненападении, чтобы не дать правящим кругам Германии ни малейшего повода для
его нарушения и оправдания своей агрессии.
   В создавшейся обстановке крайне важно было сочетать величайшую
осторожность по отношению к возможным провокациям и строгое соблюдение
советско-германского договора о ненападении, одновременно принимая
необходимые меры по приведению Вооруженных Сил СССР в полную боевую
готовность. Но из-за допущенного И. В. Сталиным серьезного просчета в оценке
военно-политической обстановки, сложившейся непосредственно накануне Великой
Отечественной войны, такого сочетания осуществлено не было.
   Прилагая все усилия к тому, чтобы предотвратить нападение Германии на
СССР, И. В. Сталин до самого последнего момента стремился повлиять на
германское правительство. Чтобы еще раз проверить намерения Германии и
попытаться воздействовать на нее, Советское правительство 13 июня передало текст
сообщения ТАСС, опубликованного на следующий день. В этом сообщении
говорилось, что распространяемые иностранной, особенно английской, печатью,
заявления о приближающейся войне между СССР и Германией не имеют никаких
оснований, так как не только СССР, но и Германия неуклонно соблюдают условия
советско-германского договора о ненападении, и что, "по мнению советских кругов,
слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР
лишены всякой почвы... ". Сообщение ТАСС от 14 июня отражало неправильную
оценку Сталиным сложившейся к тому времени военно-политической обстановки.
Это сообщение, опубликованное в те дни, когда война стояла уже у порога,
неправильно ориентировало советских людей, ослабляло бдительность советского
народа и его Вооруженных Сил.
   Германское правительство не реагировало на сообщение ТАСС и не
опубликовало его в своей стране. Основываясь на этом и на других фактах,
Советское правительство поздно вечером 21 июня через германского посла в Москве
обратило внимание правительства Германии на серьезность положения, предложив
обсудить состояние советско-германских отношений. Это предложение было
немедленно отправлено Шуленбургом в Берлин. Оно попало в столицу Германии в
тот момент, когда до фашистского нападения оставались уже не часы, а минуты.
   Так Советское правительство вплоть до самого нападения Германии
пыталось предотвратить войну.
   Список литературы:
   1. "История Великой Отечественной Войны Советского Союза 1941-1945" под
ред. Поспелова П. Н.
   2. "Великая Отечественная война. Вопросы и ответы. " М., 1990 г.
   3. "Великая Отечественная война. Энциклопедический словарь. " М., 1979 г.
4. "Правда" от 11 декабря 1939 г.